Легенды горы Ринау. Монахи-кладоискатели

Если осмотреться, стоя на самом верху, то с высоты можно увидеть лежащий внизу, как на ладони Кёнигсберг и его старые кварталы, на севере зеленеют поля, с разбросанными по ним деревнями, справа — Куршский залив, слева — бесконечное зеркало Балтийского моря, между двумя водными гладями едва зеленеет в туманной дымке черточка Куршской косы, а на юго-востоке блестит на солнце Вислинский залив. 

В языческие времена на Ринау находилось святилище Лиго, бога весны и радости, о котором нам мало что известно. Возможно, он — тот самый бог, которого поляки называли Лигичем, миротворцем и примирителем. Пищей его было священное неугасимое пламя, которое поддерживали юные девы, не знавшие мужчин. 

На эту службу была как-то раз избрана девушка, красота которой воспламенила сердце одного благородного юноши.

Он воспротивился запретам верховного жреца Криве и поклялся похитить свою избранницу у священников и ввести в свой дом супругой. Трижды ходил он на штурм Ринау, и трижды стражи святилища отражали атаки его дружины, наконец юному воину удалось прорваться сквозь ворота, — вот он уже обнимал вожделенную деву, но тут поднялся страшный ветер, засверкали молнии, в небе закрутились вихри, — то бушевала Невеста ветра¹.

Вдруг разом обвалились стены капища и погребли под собой влюбленных. А священное пламя угасло. С тех пор слышали люди на вершине Ринау в полночь шум битвы и бряцанье оружия, а из земли вдруг выплывал мерцающий огонек. Затем разом все вдруг стихало, и снова вокруг царила тишина, прерываемая лишь криками ночных птиц.

Рассказывают также, что позже на горе жили властители Земланда, потомки Само, сына легендарного короля Вайдевута. Там, в священной дубовой роще, поклонялись они своим богам и, в первую очередь, богу питья и еды Курхо, или Горхо, скотьему богу Вуршкайто, а также богу птичьему Ишвамбрату². Эти три бога в древней прусской мифологии занимали второе место после высшей троицы: Перкуноса, Пиколуса и Потримпуса.

Наконец сюда пришел Немецкий орден, завоевал Земландию и разрушил языческие святилища, но и его позднее потеснило учение Лютера: все монастыри были упразднены, а монахи и монахини остались неприкаянными, как овцы без своих пастырей.

Случилось это в 1524 году. Находились тогда в Кёнигсберге монахи, прогнанные из своих монастырей. Лишенные пристанища, они не знали, как и чем жить им дальше.

Вид с Гальтгарбена на холмы Альк.

Было среди них четырнадцать монахов, кое-что ведавших о вещах тайных и секретных и очень хорошо знавших, что на Ринау зарыто немало сокровищ. Дошло до них предание, что в глубине горы хранились урны, в которых лежал пепел сожженных на костре тел властителей Земландии, но вместе с ним старинные драгоценности, много золота и другие сокровища. 

Отправились братья-монахи на Ринау, поднялись на вершину горы, прихватив с собой все, что нужно для раскопок, сразу же наткнулись там на старые фрагменты стен и начали их ломать. Вскоре обнаружили они засыпанное землей подземелье, в котором стояли в ряд большие урны.

Но рядом с каждой урной сидела огромная черная собака, у каждой собаки из пасти шел пар, и был этот этот пар настолько ядовит, что пятеро монахов сразу же упали замертво, а трое скончались на следующий день. Тогда шестеро оставшихся монахов поняли, что к поиску сокровищ они подготовились плохо, посовещались и решили сделать вторую попытку, но на сей раз подготовиться получше.

И вот, они снова поднялись на Ринау, захватив с собой святые образа, помазанные освященным маслом, а также ковчежец с мощами святых. Они поставили всё на краю раскопа и начали читать священную мессу с пеньем литаний. Глядь — собаки исчезли, и ядовитые испарения перестали куриться. Монахи очень обрадовались, теперь урны можно было спокойно забрать, только были они очень тяжелыми.

И было забавно наблюдать, как каждый монах, потея и задыхаясь, тащил с горы на животе большую высокую урну, а урны эти были такими же пузатыми, как сами братья-монахи. 

В присутствии епископа и местного комтура приступили они к тщательному изучению содержимого древних кувшинов. Внутри обнаружилось множество ценных предметов: комочки глины, песок, мелкие угольки, остатки костей, пепел — но не было ничего из металла, а уж тем более металла благородного. Лица монахов вытянулись. Сразу стало ясно, что археологами они не были, иначе один только вид древних сосудов, хотя бы и пустых, ласкал бы их взор. Забыли, что вообще-то с горы они вернулись целыми и невредимыми, что тоже было большой радостью. А поскольку не на кого было излить им свою досаду, то помянули они в сердцах нечистого — должно быть, это черт превратил золото в горшках в почерневший пепел и угли! Впрочем, он, бедняга, так и не узнал об этом.

 

ИСТОЧНИК

Людвиг Бехштейн, «Книга немецких сказок» (Ludwig Bechstein, Deutsches Sagenbuch — нем.), Лейпциг, 1853.

ПРИМЕЧАНИЯ ПЕРЕВОДЧИКА

1. См. статью "Германская сказочная мифология. Невеста ветра".

2. Ишвамбрат — бог у древних пруссов. Наряду с Курхо и Вуршкайто составлял триаду второго ранга. Ишвамбрат был повелителем всех птиц. Предполагают, что в нем воплотился самый первый первосвященник Брутено, который совершил ритуальное самосожжение во славу языческих богов.

ЛЕГЕНДЫ ПРУССИИ в блоге Татьяны Коливай.