Захоронения и памятники Первой мировой войны (период 1914-1945)
«Кто путешествовал между обеими мировыми войнами по Восточной Пруссии, тот находил на кладбищах, а также в чистом поле, на улицах и даже в частных садах могилы, которые надписями и железными крестами свидетельствуют, что в них покоятся солдаты, напоминание о тяжёлой борьбе 1914-15 годов» – такими словами начинается труд Макса Денена «Воинские захоронения в Восточной Пруссии 1914/15» (Dehnen M. Die Kriegsgräber in Ostpreussen von 1914/15. Wurzburg, 1966).
Как появились захоронения
Действительно, в 1914-15 годах Восточная Пруссия стала местом ожесточённых столкновений, с августа 1914 по март 1915 протекали на её территории бои и сражения: Шталлупененское столкновение, Гумбиннен-Голдапское сражение, Танненбергское сражение, битва на Мазурских озёрах, битва в Августовских лесах и другие, менее крупные. Немым напоминание о тех событиях стали многочисленные воинские захоронения, раскиданные по всей территории региона.
После каждого сражения специальные команды войсковых подразделений, зачастую совместно с местными жителями, обыскивали поле боя и заботились о захоронении своих и чужих павших воинов. Если близко было кладбище, то погибших солдат хоронили на нём, но чаще приходилось это делать непосредственно на поле сражения, там, где они и нашли свою смерть.
Немцы хоронили и своих и чужих, в данном случае – русских воинов. Но и русские войска не оставляли тела врагов на поле боя. Вот, к примеру, воспоминания кавалериста Георгия Гоштовта, описанные им в книге «Кирасиры Его Величества в Великую войну» (1938 г.): «В деревне Гросс Лаут были подобраны и похоронены тела убитых немецких кирасир маршевого эскадрона 3-го полка».
Воинское захоронение в Голдапе, Республика Польша, 1914/15. Фото из «Архива визуальной информации Восточной Пруссии» (www.bildarchiv-ostpreussen.de).
Некоторая планомерность солдатских захоронений была в городах, которые располагали гарнизонными кладбищами или в которых резервным лазаретам отводилась часть городского кладбища. В ряде городов удавалось даже хоронить на кладбищах по религиозным конфессиям – евангелическим, католическим, еврейским. Павшие предавались земле с воинскими почестями, был ли это немецкий или русский солдат не имело значения. Могилы русских солдат, как и все захоронения на кладбищах, в которых противники нашли свой последний покой, содержались и приводились в порядок силами общины.
После Первой мировой войны повсюду, где были могилы немецких солдат, начались перезахоронения на крупные военные кладбища. Эти мероприятия проводились в соответствии с Женевской конвенцией о праве погибших на захоронение. Для Восточной Пруссии и захоронений на её территории это имело малое значение, поскольку здешнее население «было близко привязано» к павшим. В большинстве случаев жители отказывались от перенесения могил на общие военные кладбища, а иногда даже перезахоранивали своих близких, павших на других фронтах, на местных кладбищах.
Объяснялась такая привязанность тем, что в 1914-15 годах эту территорию защищали местные, восточнопрусские и западнопрусские полки.
На могильных плитах написаны фамилии, которые встречались в большинстве городов и деревень Восточной Пруссии.
Многочисленные солдатские могилы порой значительно препятствовали обработке полей, но ни один землевладелец не настаивал на перезахоронении, наоборот, он гордился тем, что на своей земле может ухаживать за воинским захоронением. Общины и частные собственники-землевладельцы соревновались в уходе за могилами, летом они утопали в цветах и зелени, при этом и захоронения русских солдат не были забыты. Поскольку соотечественники не могли каждый год посещать их, во многих случаях церковные общины и молодёжные группы брали на себя уход за этими захоронениями.
Воинское захоронение на «Лесном кладбище», Тильзит/Советск, 1914. Фото из Архива визуальной информации Восточной Пруссии (www.bildarchiv-ostpreussen.de).
Основные крупные захоронения Первой мировой войны на территории Восточной Пруссии
На 1939 год в Восточной Пруссии было около 2200 воинских захоронений, от крупных кладбищ до одиночных индивидуальных могил, в которых покоилось более 61 тысячи человек. Помимо погребённых немцев и русских были представители и других стран – австрийцы, англичане, бельгийцы, румыны, французы, оказавшиеся на территории Восточной Пруссии в качестве военнопленных.
Dehnen M., Raschdorff W. Heldenfriedhöfe in Ostpreussen. Königsberg, 1939.
Относительно количества захоронений – все их можно условно разделить следующим образом:
– кладбища с небольшим количеством захороненных от 1 до 20 человек – примерно 4/5 от общего числа кладбищ, т.е. 1750-1800,
– с количеством захороненных в 500 человек и более – 10 кладбищ,
– с количеством захороненных от 1000 и более человек – 5 кладбищ,
– остальные – кладбища с количеством захороненных от 20 до 500 человек – их более 400.
Самым крупным кладбищем было лазаретное кладбище в Кёнигсберге (Калининград), называлось оно Новое Военное кладбище (Neuer Militaerfriedhof). На этом кладбище обрели покой 2904 воина, из которых 2624 немецких, 263 русских, а также австрийцы, англичане, румыны, американец, итальянец и француз.
Вторым, немногим менее крупным захоронением было воинское кладбище в Хайльсберге (Лидзбарк-Варминский, Республика Польша), на этом кладбище было захоронено 2761 человек: 2081 русских, 506 румын, 53 француза, 49 англичан, 45 бельгийцев, 19 итальянцев и 8 сербов. Большинство из них были военнопленными в соседнем лагере и погибли во время эпидемии тифа.
На кладбище в Орлау (Орлово, Республика Польша) в результате тяжелых боёв в период Танненбергского сражения, проходящих в районе этого города, были захоронены 1427 воинов.
Захоронение в Маттишкемен (Совхозное, Нестеровский район) образовано непосредственно на поле Гумбиннен-Голдапского сражения, в этом месте проходило одно из ожесточённых столкновений русских и немецких войск. Здесь похоронено 1084 солдата.
На Лесном кладбище в Тильзите (Советск) захоронено 1000 воинов. Изначально там хоронили погибших в лазарете солдат, а впоследствии и военнопленных.
Из крупных воинских захоронений, находящихся теперь на территории Калининградской области, также выделяются ещё два захоронения. Первое – в Гёриттен (Пушкино, Нестеровский район), где в общей сложности покоится 797 человек, из которых 601 русские воины. Второе – захоронение в Гавайтен (Гаврилово, Озёрский район), на котором похоронены 734 воина.
Памятник русским военнопленным на воинском захоронении в Хайльсберге/ Лидзбарк-Варминский, Республика Польша. Фото из Архива визуальной информации Восточной Пруссии (www.bildarchiv-ostpreussen.de).
Благоустройство воинских захоронений в первой половине ХХ века
В целом все захоронения, будь то крупные кладбища в городах или одиночные могилы в лесу, поддерживались в надлежащем состоянии, и на каждой могиле были установлены кресты или плиты. Правда, первоначально все воинские захоронения выглядели одинаково – земляные холмы с простыми деревянными крестами.
Ещё гремели сражения Первой мировой, а в России уже проводились конкурсы по благоустройству воинских захоронений и проектов памятных знаков на них.
Так, к примеру, известен проект надгробного памятника погибшим воинам Первой Мировой войны, разработанный архитектором Иосифом Лангбардом и удостоенный первой премии Императорского общества Архитекторов-Художников. Конкурс проводился по поручению Главного Совета Всероссийского Общества увековечивания памяти павших воинов (1916 г.).
В Германии также проводились конкурсы, в которых участвовали известные архитекторы. К примеру, известно несколько проектов воинских захоронений работы архитектора Фридриха Ларса, опубликованных в специальном выпуске ежегодника Немецкого производственного союза.
«Kriegergräber im Felde und Daheim» Jahrbuch des Deutschen Werkbunde 1916/17. München, 1917.
В Кёнигсберге в 1917 году в парке Луизенваль (сегодня это «Центральный парк культуры и отдыха» в г. Калининграде) проходила выставка малых архитектурных форм, на которой показывались проекты надгробных крестов и плит, которые планировалось устанавливать на воинских захоронениях.
В архитектурных журналах печатались статьи с проектами по благоустройству на воинских захоронениях, выпускались отдельные каталоги и сборники.
В проектах были предложения по высаживанию «героических рощ». И, в конечном счете, такие появились в Гервен (пос. Приозёрное Гусевского района) и Мемеле (Клайпеда, Литовская Республика).
Например, журнал «Gartenkunst» № 29 (1916) или сборник «Kriegergräber. Beiträge zu der Frage: wie stellen wir unsere Kriegergräber wurdig erhalten».
Проекты Героических рощ в округе Инстербург, 1916. H. Phleps. Vier Heldenhaine für den Kreis Insterburg//Zentralblatt der Bauverwaltung.
В итоге к десятилетней годовщине событий 1914 года на многих захоронениях проводились работы по благоустройству. Устанавливались бетонные кресты и плиты, возводились памятники и мемориалы. В каждом крайсе (районе) работали определённые строительные фирмы, занимающиеся благоустройством захоронений, и вскоре в журналах и газетах можно было видеть соответствующую рекламу.
Надгробные кресты не выделялись архитектурными изысками, они были небольшие, с изображением Железного креста и краткой надписью: фамилия, полковая принадлежность и дата гибели воинов. На русских же крестах и плитах преимущественно изображался православный крест и ставилась лаконичная надпись c указанием количества захороненных, к примеру «Hier ruhen 6 unbekannte russische krieger» («Здесть покоятся 6 неизвестных русских воина»).
Памятники воинам, погибшим в Первую мировую войну
В канун десятилетней годовщины началась установка памятников в честь погибших на разных фронтах войны местных жителей. Почти в каждом населённом пункте провинции были установлены различные памятники и памятные знаки жителям города или церковного прихода (Kirchspiel). В большей части эти памятники стояли возле кирх, выложенные из обработанных камней, с мраморными плитами, на которых были перечислены фамилии жителей церковного прихода. Или же это были огромные валуны, с изображением Железного креста или немецкой каски и лаконичной надписью, например:
«Den Helden die Heimat» («Родина – Героям»);
«Treue um Treue» («Верным за верность»);
«Unseren gefallenen Helden» («Наши павшим Героям»).
Также в гарнизонных городах устанавливались памятники в честь павших в сражениях Первой Мировой полковых товарищах. Преимущественно они стояли у казарм или в парковых зонах.
В кирхах различных конфессий появлялись мемориальные таблички, с перечислением фамилий прихожан, павших в войну. Такие таблички были и в городских зданиях, таких, к примеру, как павшим работникам театра в Городском театре в Тильзите, памяти учителей и учеников школы Фридриха в Гумбиннене, павшим служащим почтамта в Инстербурге, погибшим выпускникам Кнайпхофской гимназии Кёнигберга и многих других.
Мемориальная (памятная) табличка в кирхе Гавайтен/Гаврилово, Озёрский район, 1930-е гг. Фото из Архива визуальной информации Восточной Пруссии (www.bildarchiv-ostpreussen.de).
Несколько необычными памятниками Первой Мировой были так называемые «Железные солдаты». «Воин в железе», «железный солдат» или «человек из гвоздей» – символ пропаганды в Германии времён Первой мировой войны. По сути это благотворительная акция, направленная на сбор средств для нужд фронта, лечения раненных или помощь семьям погибших. Своими корнями традиция уходит в Вену, где ещё с XVI века и до сих пор находится ствол ели, в который кузнецы забивали гвозди, считая, что это приносит удачу.
С весны 1915 года эта традиция по вбиванию гвоздей в деревянную скульптуру рыцаря, названного «железным солдатом», начала распространяться по Германии. В парках, на площадях стали появляться деревянные скульптуры рыцарей-защитников: Зигфриды, Роланды, Св. Михаилы, позже им стали придавать образ Гинденбурга, а также стали появляться пластины в форме Железного креста, имперского орла или городского герба. Делая пожертвование, каждый желающий получал определённый гвоздь (все они были железные, лишь покрыты соответствующей краской): железный, серебряный или золотой, в зависимости от размера пожертвования. Таким образом, скульптуры покрывались шляпками гвоздей и в действительности становились железными.
Это патриотическое движение не обошло и Восточную Пруссию. В октябре 1915 года в Кёнигсберге появилась скульптура железного рыцаря работы скульптора Станислауса Кауэра.
Установлена она была на Парадеплац в специальной ротонде и простояла там до июня 1916 года. Позже статуя была помещена в музей истории города, а затем уничтожена в результате августовских бомбёжек Кёнигсберга.
Также в Инстербурге (Черняховск) возле здания районного управления была установлена деревянная статуя Гинденбурга. В Ангербурге (Венгожево, Республика Польша) в парке также появилась скульптура рыцаря с лицом Гинденбурга, Железным крестом на груди и имперским орлом на щите. В Гумбиннене (Гусев) на площади у здания Правительства была установлена т.н. «пластина Гинденбурга» – Железный крест с надписью «с богом к победе». А в Пиллау (Балтийск) это был спасательный круг с изображением Железного креста. Различные скульптуры или пластины были и в других городах провинции, но, к сожалению, ни одна до наших дней не сохранилась.
К началу Второй мировой войны в провинции, как уже упоминалось, было свыше 2200 воинских захоронений 1914-15 годов, а также свыше 150 различных памятников, посвященных событиям Первой мировой войны. Все они сохранялись в отличном состоянии и служили молчаливым напоминанием тех событий.
О послевоенном и современном состоянии воинских захоронений и памятников Первой мировой войны – в следующей части статьи.
