Юдиттен

Через два дня после бомбардировки англичанами нашего города фосфорными бомбами 29/30 августа 1944 года мы прочитали в одной из кёнигсбергских газет прекрасные стихи нашей поэтессы Шарлотты Вюстендёрфер (Charlotte Wüstendörfer), идущие из ее глубоко опечаленного сердца:

«Расскажи мне о городе старом!
Расскажи о былых временах!
Когда сотни и сотни судов
Шли по Прегелю к светлому морю.

…Но, возможно, однажды из черных руин 
Город встанет, прекрасный, как прежде,
И по улицам детства тогда моя тень
Будет вечно бродить, вспоминая…»¹.

Я тоже часто мысленно хожу дорогами детства — и сегодня прошу своих читателей проследовать за мной далеко за ворота Кёнигсберга, в место, позже ставшее всего лишь одним из предместьев, но дорогое и знакомое всем нам: в Юдиттен!

Дорога в Капорнскую пустошь со стороны Метгетена (ныне — микрорайон имени Александра Космодемьянского).

Капорнская пустошь (Kaporner Heide) во времена Ордена была обширным диким лесом, где братьям-рыцарям приходилось постоянно быть готовыми к нападению пруссов.

Трактир и Колонна четырех братьев.

Хорошо известна и Легенда о четырех братьях. Язычники-пруссы напали на них и убили в местечке, где позже, во времена ландмейстерства Мейнхарда фон Кверфурта (Meinhard von Querfurt), был построен трактир у дороги из Кёнигсберга в Бишофсхаузен и Лохштедт (Bischofshausen, Lochstedt; Бишофсхаузен — более раннее название Фишхаузена, что ныне г. Приморск).

Колонна четырех братьев сохранила эту историю² до наших дней, а скромный трактир превратился в уютный ресторанчик. Тамошние пирожные и особенно местное  вино «Копскикель» (Kopskiekelwein) хорошо всем нам известны. В этом лесу, на берегу залива близ Маргена (Margen), стоял небольшой замок Коноведиц (Conovedits Schloß), местоположение которого все еще можно угадать по рвам и крепостным валам.

Капорнская пустошь вплоть до правления Фридриха Великого доходила почти до самого Кёнигсберга. Точнее, Кёнигсбергский городской лес, соединяясь с ней, становился ее частью.

В первый русский период Кёнигсберга, в 1758–1762 годах, новые хозяева вырубили Кёнигсбергский городской лес, начинавшийся сразу за усадьбой Пойентера (Gut Pojenters), как тогда назывался Луизенваль (Luisenwahl). До наших дней сохранился лишь небольшой его кусочек, который мы знали и любили как рощу Теодора Кроне (Theodor Krohne; 1846–1925), или рощу Юдиттен (Juditten).

Многочисленные старые деревья свидетельствовали о древности этого реликтового леса. Тому подтверждением две старые сосны на пересечении дорог у выхода из парка Луизенталь (Luisenthal). Словно два гигантских стража, они охраняли вход в рощу.

Корни одной из двух сосен, «охранявших» вход в Луизенталь.

Бесчисленные поколения детей играли в прятки под их корнями, которые были обнажены и словно выдублены ветром и непогодой. Некоторым нравилось балансировать на них.

Купальня в Уилки наполнялась водой из Ландграбена.

И всё же эти сосны были молоды по сравнению с могучими дубами, которые изредка ещё встречались в Юдиттене. Самый высокий и, вероятно, самый древний дуб рос у старого поместья, если подниматься в Луизенталь от конечной станции бело-красной линии трамвая, позже линии №7. Это дерево, несомненно, видело язычников-пруссов. 

В моем детстве, там, где позже пролегла улица Лесная (Am Stadtwald, ныне ул. Тихоненко), была дубовая роща, состоящая из очень старых деревьев. Один из дубов, на восточной окраине рощи, имел несколько ярусов, расположенных друг над другом, на которые мы, дети, так любили лазать.

Наши средневековые леса были очень богаты дубами; ещё во времена маркграфа Георга Фридриха, недалеко отсюда, в Уилки, в Вольфсвальде (Wilkie, Wolfswalde), росла густая роща старых дубов. Жаль потом их почти все срубили, чтобы использовать в качестве потолочных балок для караульного помещения в замке.

Как прекрасна была роща Юдиттена весной! Настоящий ковер анемонов сиял между деревьями, и сколько бы их ни собирали кёнигсбержцы, каждый год они одинаково пышно цвели. А в долине ручья было много золотистых камнеломок, недотроги обыкновенной и желтых анемонов.

Как же поэтично было обедать в кофейне бывшего сада поместья Луизенталь, этом старинном, сказочном саду, а затем наслаждаться тишиной вечернего покоя. Этот сад был около 1760 года куплен арендатором замкового ресторана «Блютгерихт» (Blutgericht) Бальтазаром Шиндельмейссером. Позже, как и «Блютгерихт», он перешёл во владение коммерц-советника Рихтера.

Веранда ресторана-кофейни «Луизенталь».

Когда многолетний председатель городского совета Теодор Кроне перед Первой мировой войной ушел в отставку, роща площадью в 206 гектаров, которую он спас от вырубки в 1898 году, была переименована в его честь, и он подарил ей удобную скамейку, которая была установлена недалеко от входа.

Теодор Кроне и зал его имени в Штадтхалле (ныне — Калининградский областной историко-художественный музей).

В один прекрасный день, может быть, это был 1907 или 1908 год, в тени небольшой группы деревьев, недалеко от той самой скамьи, подаренной парку Теодором Кроне, мне бросились в глаза два больших стенда. Первая мысль была — это какие-то запреты?!

На природе это всегда вызывает неловкое чувство. Однако, открытие оказалось приятным: не запрет и не угроза наказанием маячили передо мной, но на каждом из них было по стихотворению!

Одно из них гласило: 

«Коль скоро ты на жизненном пути
Страданье встретишь, горе и печаль,
Борись, и будь в борьбе упорен.
И будет в том тебе благословенье свыше».³

Другое было по смыслу не менее глубоким:

«Не желай мне неземного счастья,
Не желай дождя из звездных денег⁴ —
В этом темном сказочном лесу
Я б хотел хоть раз увидеть Бога
И приникнуть в знак любви к рукам Его!»⁵

Вероятно, во время Первой мировой войны они исчезли. Я до сих пор с волнением вспоминаю их, потому что своим непосредственным проникновенным текстом они так гармонично вписывались в сказочный юдиттенский лес!

Наш великий соотечественник Фердинанд Грегоровиус (Ferdinand Gregorovius; 1821–1891) также поддался очарованию этой маленькой, волнующей душу рощи и написал в своих «Римских дневниках»: «Иногда голос прошлого доносится до меня как шелест Юдиттенского леса».

Словно из старой-старой сказки у выхода из парка Луизенталь обнаруживалось кресло-весы (Wiegestuhl). Широкое плетеное кресло, сколько я его помню, стояло там на настоящих весах. Оно состарилось вместе со своим владельцем или скорее вместе с несколькими поколениями своих владельцев. Садишься в него, и сзади тебя тут же взвешивают огромными железными гирями весом в 100 фунтов каждая. 

Результаты взвешивания были точными и, безусловно, более достоверными, чем у современных весов. Из рассказов отца выяснилось, что его тоже много лет каждую весну взвешивали в этом кресле. Но в один «прекрасный» день в 30-х годах кресло исчезло. Оно больше не вписывалось в наступившие безрадостные и жестокие времена.


Фердинанд Грегоровиус и кофейня «Домик Луизы».

Помимо дубов, лесных тропинок и мистического кресла-весы, в Юдиттене была еще одна поистине важная достопримечательность: кирха.

Юдиттен кирха на картине неизвестного художника первой половины XIX века.

Селение Юдиттен очень старое: окончание слова -itten прусское. Таким образом, оно существовало еще в прусскую эпоху. Говорят, что оно получило свое название от имени прусского вождя Йодуте (Joduthe). Хронист Петр из Дуйсбурга называет этого знатного прусса из Судовии Йедетусом, которому в 1288 году ландмейстер Мейнхард фон Кверфурт пожаловал земли «prope villam Mednicken» (близ села Медникен), куда также входил и «Gaudithin» (Юдиттен).

В Юдиттене, несомненно, существовала крепость. Она располагалась напротив церковного холма на высотах поместья Луизенталь. Ее название нам не известно.

В таком древнем месте не могло не быть старой кирхи. Мнение Харткноха (Christoph Hartknoch, 1644–1687) о том, что ее название происходит от имени Святой Ютты, неверно. В 1402 году оно упоминается в «Книге Ордена Тресслера» (Ordens-Treßler-Buch) как Юдинкирхен (Judynkirchen).

Это действительно настоящая жемчужина, хотя бы потому, что это старейшая кирха на Замланде (Samland; ныне — Самбийский п-ов) и, возможно, в Натангии (Natangen; ныне — все левобережье р. Преголи до г. Мамоново включительно). Более того, это единственная готическая кирха в Кёнигсберге, сохранившаяся до наших дней, хотя ее внутреннее убранство было разграблено во время Семилетней войны, а орган был уничтожен.

Она была построена в 1288 году из валунов, имела очень толстые стены без контрфорсов и была посвящена Святой Ютте.


Неф Юдиттен кирхи.

В процессе реставрации после Первой мировой войны в хорах были обнаружены великолепные готические росписи, изображающие легенду о Христе.

Автограф, оставленный средневековым художником на стене расписанной им Юдиттен кирхи.

Стены нефа украшали многочисленные фамильные гербы орденских братьев, рыцарей-монахов, среди которых гербы верховных магистров Ульриха фон Юнгингена (Ulrich von Jungingen; 1360–1410), Конрада фон Валленродта (Konrad von Wallenrode; между 1330 и 1340–1393) и маршала Ордена Энгельгарда Рабе (Engelhard Rabe; 1387–1392). Они принадлежат неизвестному мастеру времен Конрада фон Юнгингена (Konrad von Jungingen; ок. 1355/1360–1407) и, должно быть, создавали великолепную гармонию цветов.

Возможно, этим мастером был тот самый художник Петер, который был орденским живописцем с 1398 по 1414 гг., жил при дворе великого магистра Конрада и приобрел у него для себя две картины, за четыре и семь серебряных марок соответственно. Как бы то ни было, художник, творивший в том же стиле, в котором были созданы великолепныы фрески в замке Лохштедт, прекрасно осознавал свое мастерство: на сводчатом потолке за алтарем кирхи Юдиттен он написал на латыни характерными готическими минускулами (строчными буквами): LECCATOR MANIAT, QUI PICTORI MALA DICAT (рус. «Желает услужить презренный подхалим, коль о художнике плохое сочиняет!»)

В кирхе также сохранилось несколько древних готических скамей.

Колокольни у нее не было, так как в Пруссии колокола не отливали, а перевозка из Германии была слишком далека и сложна.

 

ПРИМЕЧАНИЯ

1.

Erzähl‘ von der alten Kaufmannstadt!
Erzähl‘ von der alten Zeit!
...Erzähl‘ mir vom Schloss und vom Dom.
Als die tausend Schiffe noch zogen den Weg
Zum Meere auf goldenem Strom. – 

Wird vielleicht einst eine schönere Stadt
Aus den Trümmern von heute ersteh’n;
Wird meine Erinn’rung doch nimmersatt
Die Straßen der Kindheit gehn.

2. На Колонне четырех братьев можно было прочесть:

Zwölfhundertfünfundneunzig – die Chronik nennt dies Jahr
Zur Zeit, als Ordens-Meister Meinhard von Querfurt war,
Da ruhten hier im Haine vier Waffenbrüder aus,
Von Sudau’n siegreich kehrend zurück nach blutgem Strauß.
 
Da war der wackre Dyvel, der rüstge Kobenzell
Und Stobemehl und Röder, ein mutiger Gesel’.
Die Treue, die dem Orden sie hatten angelobt,
War schon in Gau’n voll Aufstands im Kampfe oft erprobt.
 
Sie saßen froh beim Mahle, nach Conovedits Schloß,
Da stürzte aus dem Dickicht hervor der Feinde Troß.
Mit Schwert und Spieß und Keule streckt nieder er die Vier.
und zum Gedenk’ der Toten steht diese Säule hier.
_ _ _

"Двенадцать сотен девяносто пять — так хроники гласят.
Майнхардт фон Кверфурт был тогда у ордена магистром.
Здесь, в роще, вечным сном четыре брата спят,
Вернувшись из Судовии с большой победой быстрой…

И храбрый Дивель был средь них, и Кобенцель упорный,
И мужественный Штобемель, Редер, мечом проворный
Все ордену они верны, и клятву, что давали,
В боях с врагом они своею кровью подтверждали.

Близ замка Коноведиц раз за трапезой сидели,
Когда из чащи вдруг на них убийцы налетели.
Мечом, дрекольем и копьём все четверо убиты,
И в память о героях тех колонна в землю врыта".

 

3.  

Wenn dich auf dem Weg der Pflicht 
Einst ein Leid begegnet, — 
Ring' mit ihm und lass es nicht, 
Bis es dich gesegnet! 

 

4. В оригинале «Sterntalerregen» — «дождь из звездных талеров». Отсылка к сказке братьев Гримм «Звёздные талеры» (нем. Die Sterntaler) — короткой легенде о бедной девочке-сироте, которая за свою доброту и богобоязненность получила награду с небес — дождь из золотых талеров.

 

5. 

Wünsch mir kein Märchenglück, Sterntalerregen, 
Möchte dem Herrgott nur 
Einmal begegnen. 
Wenn ich im dunkeln Tann 
Einmal ihn fände. 
Küsste dem Gütigen dann 
Dankbar die Hände! 

Источник
https://www.ahnen-spuren.de/Members/inge4013/ostpreussische-nachrichten/ostpreussen-warte/ostpreussen-warte-1960-1/ostpreussen-warte-folge-02-vom-februar-1960.pdf

Фото
Bildarchiv Ostpreußen bildarchiv-ostpreussen.de.

● От редакции: Читайте на VisitPrussia.com интервью с переводчиком немецких и, в частности, прусских сказок, нашим постоянным автором Татьяной Коливай, ведущей собственный блог, где опубликовано бесчисленное множество других притч, легенд и сказок в ее переводах.