Кирхи Хайтманна
27 октября исполняется 162 года со Дня рождения Фридриха Хайтманна, архитектора во многом определившего внешний вид Калининграда-Кёнигсберга. В судьбе его работ, как в зеркале, отразилась история города и наше отношение к ней.
Если вдуматься, Калининград – совершенно случайный город. И история его могла сложиться иначе, и название у него могло быть другое, и выглядеть он мог совсем не так.
Просто так сложилось, что Восточная Пруссия по итогам Второй мировой войны вместе со своей столицей была присоединена к СССР, просто решил Сталин «присвоить» древнему Кёнигсбергу имя несчастного старика, игравшего роль шута на кремлевских попойках, и сделал это, просто кое-что из построенного предшественниками новые жители этой земли снесли, а кое-что – оставили. Чем при этом руководствовались? Идеологическими соображениями? Отчасти – да. Но в большинстве случаев участь того или иного здания решал слепой случай.
В целом судьба, как мы видим, обошлась с Кёнигсбергом весьма немилосердно. Город фактически исчез. По большому счету мы можем показать приезжим лишь несколько сохранившихся с довоенных времен архитектурных памятников. И значительная часть из них – работы немецкого архитектора Хайтманна. Как так получилось? Да тоже, в принципе, случайно…
Вопиюще острый, демонстративно не наш
Фридрих Хайтманн (он родился 27 октября 1853 года в вестфальском городе Ален) строил в Кёнигсберге много и с удовольствием. По его проектам возведено около двух третей особняков Амалиенау. Но главная гордость Хайтманна (как, впрочем, и наша ) – это, конечно, кирхи. До наших дней сохранилась кирха памяти королевы Луизы (сегодня – Театр кукол), часовня святого Адальберта (лаборатория ИЗМИРАН), церковь Святого семейства (концертный зал Калининградской филармонии).
Кирха королевы Луизы появилась в Кёнигсберге на рубеже XIX-XX веков, в 1901 году. Стиль, в котором она возведена, называют неороманским.
Впрочем, некоторые специалисты находят в ней элементы неоренесанса и модерна. Как бы то ни было, эта церковь быстро полюбилась горожанам, а за Хайтманном после окончания строительства окончательно закрепилась слава большого мастера.
Во время Второй Мировой войны здание, как и всему городу, здорово досталось, но оно устояло. Впрочем, местное партийное руководство это обстоятельство, похоже, не так чтобы очень сильно обрадовало. Вопиюще острый, демонстративно не наш, не советский, шпиль кирхи мозолил ему глаза, что в конце концов привело к приказу решить проблему с помощью динамита.
Подвиг сапера
Все шло к тому, что эта работа Хайтманна взлетит на воздух, как взлетели до этого многие другие архитектурные шедевры Кёнигсберга. Однако кирхе повезло в том, что взорвать её поручили молодому военному саперу Григорию Зацерковному.
И дело здесь не в том, что он был плохим подрывником. Он как раз был очень хорошим. Просто Зацерковному было не все равно что взрывать. И это отличало его от большинства коллег. Через много-много лет Григорий Моисеевич рассказывал, что у него не поднялась рука на прекрасное здание, поэтому он доложил начальству, что уничтожить кирху невозможно, поскольку при этом могут пострадать соседние дома.
Разумеется, это было неправдой. Опыт и квалификация позволяли Зацерковному мягко «посадить» кирху, не причинив при этом никому вреда. Однако он решил схитрить. Кто знает, чем бы для него вся это могло закончиться? Не исключено, что, если бы обман раскрылся, сапер лишился бы не только звания, но и свободы. Времена-то на дворе стояли совсем не вегетарианские.
Против течения
Долгое время Луизенкирха стояла полуразрушенная и заброшенная. В конце шестидесятых отцам города и области это надоело, и они решили устроить там театр кукол. Разрабатывать проект было поручено архитектуру Юрию Ваганову. Дело продвигалось с трудом, потому что местные партийные бонзы постоянно вмешивались в процесс – требовали сделать театр максимально не похожим на немецкую кирху. Чтобы никаких шпилей, никакого неороманского стиля, никаких намеков на довоенное прошлое этой земли.
Однако у Ваганова на сей счет было свое мнение, и он, несмотря на серьезное давление со стороны разного рода начальников, сумел его отстоять. А ведь все могло сложиться иначе, занимайся проектом не Ваганов, а кто-нибудь другой – более покладистый и склонный к компромиссам. Руководствуясь простой житейской мудростью, он не стал бы спорить с партработниками, а сделал бы так как они велели. Убрал бы что не надо, что надо – добавил.
И стояла бы сейчас в парке «Центральный» не кирха Хайтманна, а какая-нибудь безликая коробка.
Никто бы, конечно, от этого не умер. Небо не упало бы на землю, Преголя не потекла бы вспять. Напротив, многие нашли бы, наверное, новое здание вполне сносным. А архитектор, раздавая сейчас интервью, говорил бы, наверное, что сохранить кирху в первоначальном виде было технически невозможно, да и вообще – острый шпиль ну никак не вязался с идеей кукольного театра, поэтому пришлось его убрать. Вы же все понимаете, да? И мы, конечно, поняли, приняли и простили.
Но делать этого, к счастью, не пришлось, потому что Зацерковному, Ваганову и еще массе людей, которые им помогали, удалось сохранить городскую достопримечательность почти в том виде, в каком её построил Хайтманн.
Обсерватория, протезы и орган
В чем-то похожая (хотя, конечно, не столь трагическая) судьба у двух других хайтманновских культовых сооружений – часовни Святого Адальберта и кирхи Святого семейства.
Первая была заложена в 1902-м году и торжественно открыта в 1904-ом. Через 28 лет к ней «приделали» пристройку, которая оказалась почти в два раза больше самой часовни. Все это вместе было названо кирхой Святого Адальберта. Во время Второй Мировой войны пристройка была почти полностью уничтожена, а часовня лишилась шпиля. Возможно это обстоятельство и позволило ей уцелеть. Ведь без шпиля кирха выглядит не такой уж идеологически вредной. Одно время в часовне располагалась организация, изготавливавшая протезы для инвалидов, а потом туда переселилась лаборатория магнитно-ионосферной обсерватории ИЗМИРАН.
Впрочем, самой, пожалуй, известной кирхе Хайтманна – кирхе Святого семейства (строительство было закончено в 1907 году) – уцелевший после жарких боев, высокий шпиль и в советское время ничем не навредил. Возможно, здесь свою роль сыграло то, что кирха эта находится не в центре города и, будучи как бы спрятанной за окружающими её домами, не очень сильно бросается в глаза.
Если кирху королевы Луизы видно издалека, то насладиться великолепием кирхи Святого семейства можно, только подойдя к ней вплотную.
Это здание выдержано в неоготиченском стиле (перед тем, как приступить к проектированию, Хайтманн долго изучал кирхи, построенные во времена тевтонского ордена) и абсолютно симметрична, что не совсем типично для творчества архитектора. По замыслу Хайтманна кирха должна была получиться теплой, домашней, светлой, а главное – передающей атмосферу земной семьи Христа. И с этой задачей он, как представляется, справился. Храм вышел на удивление жизнерадостным. Говорят, в нем никогда не проводились панихиды. Только крещения и венчания.
Сразу после войны в кирхе Святого Семейства разместился склад. Однако, спустя несколько десятилетий памятнику архитектуры нашлось более достойное применение. В конце семидесятых годов началась масштабная реконструкция (руководил ей архитектор Павел Горбач), которая была завершена в 1980 году, после чего в бывшую кирху переехала филармония. А еще через два года там был установлен орган чешской фирмы «Ригер-Клосс», трубы которого при помощи потрясающей акустики зала (это, без сомнений, заслуга Хайтманна) способны создавать какой-то совершенно фантастический звук.
Нет кирхи – нет проблемы
Впрочем, счастье улыбнулось не всем кирхам Хайтманна. К сожалению последнюю его работу – построенную в 1910-м году Кирху Лютера – мы можем увидеть только на фотографиях. Сегодня на месте, где она стояла (это примерно напротив администрации Московского района), ничего нет. Там просто пустое место .
Горькая ирония судьбы состоит в том, что шансов на долгую жизнь у этой кирхи было гораздо больше, чем у её сестер, поскольку во время войны она практически не пострадала. Однако, в 1976 году стройное, красивое и еще весьма крепкое здание было взорвано без объяснения причин.
Впрочем, причины, как говорят, все же были. По одной из версий, кирху уничтожили из-за того, что на неё претендовали местные православные. Якобы они написали «наверх» письмо, в котором попросили передать им кирху, поскольку она все равно пустует, а верующим негде молиться.
Нужно отметить, что в советское время Калининградская область, не имея ни одного действующего храма (первый открылся здесь лишь в 1985 году) считалась самой атеистической в стране.
Областное партийное руководство очень гордилось этим «достижением» и решительно не желало никому уступать пальму первенства в таком важном вопросе. Вот, видимо, и решило избавиться от кирхи. Потому что, если нет здания, то и передавать верующим вроде как нечего.
В общем, можно предположить, что если бы православные попросили не Кирху Лютера, а, положим, кирху Святого Семейства, то на её месте сейчас тоже был бы пустырь.Ну или какой-нибудь торговый центр.
Прижизненно забытый
Сейчас о кирхе Лютера уже мало кто помнит. Имя её автора тоже, известно немногим. Справедливости ради, впрочем, стоит отметить, что забыт Хайтманн был отнюдь не в советское время.
Звезда архитектора стала клониться к закату после Первой Мировой войны, с которой он вернулся глубоко больным стариком. Архитектор постоянно плохо себя чувствовал, поэтому не мог работать. Очень скоро у него закончились накопления, пришла нужда. Хайтманну пришлось продать свою виллу в Амалиенау и поселиться в построенном им когда-то домике священника, расположенном рядом с часовней святого Адальберта. Там он, собственно, и встретил в 1921 году свою смерть. Похоронили знаменитого архитектора тихо, без почестей на кладбище (в районе нынешней Лесопарковой улицы), от которого сейчас не осталось и следа.
Поэтому принести цветы в день рождения Хайтманна – 27 октября – некуда, хотя желающих сделать это, я думаю, нашлось бы немало…